Сохранившая имя
Людочка дружила с мамой, все-все рассказывала. Перед сном мама присаживалась на детскую кроватку и сама превращалась в маленькую девочку.
Она вспоминала, как ей самой трудно было выбирать: в школе учили одному, а дома — другому. Дома все молились, а в школе внушали, что Бога нет, смеялись над Ним, запрещали носить крестики. Так кому верить? Богу или безбожным учителям? Мама выбрала Бога, и свою веру, как самое драгоценное, передала Люде.
— Где бы ты ни была: в лесу ли заблудилась, напали на тебя разбойники или злые люди, ты только от всего сердца попроси: "Спаси, Господи!” — и Господь спасет.
Мама с Людой каждое воскресенье и по всем большим праздникам ходили в церковь, вместе исповедовались, причащались. Конечно, у Люды были и подружки, с которыми она играла во дворе, но самой близкой подругой была мама. От мамы Люда ничего не скрывала. Они вместе рассуждали, как когда поступить. Ну а если не могли найти ответ, то решали положиться на волю Божию, Ему доверить себя.
Однажды пришел в школу психолог и стал гипнотизировать не защищенных молитвою ребят. Когда класс потерял свою волю, себя, он спросил одного:— Как тебя зовут? Тот ответил:
— Крокодил Гена.
— А тебя?
— Хрюша.
И когда все забыли свои имена, он заставил их визжать и прыгать, как на дискотеке. Жуткое зрелище...
Люда же, лишь только их начали лишать своего "я”, закрыла глаза, зажала уши и стала шептать:
— Господи, помилуй мя... Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя...
Люда, не понимая, чувствовала: потерять свое имя — потерять себя. Чем больше гипнотизер старался, тем горячее молилась девочка. Он даже не заметил, что Люда не поддалась его чарам.
Потом психолог внушил, чтобы ребята забыли о том, что тут вытворяли, и разбудил их. Люда, потрясенная, никому ничего не сказала, лишь дома поделилась с мамой. Вечером они пошли в церковь, и там на исповеди (дело было в субботу) Люда рассказала священнику о том, что происходило в классе.
Утром в воскресенье мама с дочкой причастились, а в понедельник втроем пошли в школу. Директор ледяным голосом ответила священнику:
— У нас церковь отделена от государства. Прошу вас не вмешиваться в школьные дела. Священник настаивал:
— Гипнотические сеансы над детьми недопустимы. Они не входят ни в какие программы.
Директор была непреклонна:
— В программы не входит Закон Божий. Мы проводим вполне научные психологические эксперименты на уровне современных знаний.
— Эти эксперименты губят душу!
— Душа — это тоже понятие церковное, — снисходительно отмахнулась директор, — а мы решили подправить биополя наших учеников.
И тут Люда рассказала о том, как были "подправлены биополя”, как бесновались, кричали ее одноклассники, как у одного мальчика изо рта шла пена.
Вдруг в кабинет директора ворвался психолог, с жаром все отрицая. Глаза его неестественно блестели, он весь дергался, как на пружинах, от него исходила нечеловеческая сила:
— Как не заснула?
Впиваясь черными очами в девочку, он хотел немедленно усыпить ее, чтобы устранить единственную свидетельницу. Люда оцепенела и не могла отвести от него свой взор. Тогда священник обнял девочку:
— Гипнотизируй меня, если хочешь, а ребенка оставь, — твердо сказал он и выставил вперед наперсный крест.
Взгляд гипнотизера невольно соприкоснулся с распятым за нас Господом. Злобный огонь во взоре стал постепенно угасать.
Казалось бы, все стало ясно, но занятия по психологии продолжались.
Перед школой Люда приходила в храм и причащалась. На уроках молилась. Психолог на нее не действовал, она оставалась с Богом.
А что стало с другими ребятами? С кем они?
Борис Ганаго. Помыслы сердца. Издательство Белорусского Экзархата, 2003
